Шестая ночь без тревоги. На стенах домов среди других плакатов появились картины, изображающие геройские подвиги наших храбрых красноармейцев с пояснительными текстами. Затем, многочисленные, более или менее тупоумные карикатуры на врага, отпечатанные яркими красками. Появился еще плакат с изображением молодой миловидной женщины в красной повязке на голове. Женщина эта приложила палец к губам в знак молчания. Под изображением красными большими буквами надпись: «Не болтай» (или что то в этом роде). Пусть смысл этого плаката наши праздные болтуны и болтуньи примут к сведению и руководству. Пустая болтовня приняла у нас широкий размах и нередко вносит смущение и без всякого основания волнует людей.
По-видимому, немецкие летчики сбрасывали свои снаряды неумело, нерасчетливо и бестолково; не имея в виду разрушение такого здания, которое имеет большое значение, и разрушение которого нанесло бы нам значительный ущерб. А может быть, немецкие летчики или плохо прицеливались, или просто спешили сбросить свой взрывчатый груз и скорее броситься прочь от Москвы и наших зенитных батарей. Ни один из наших железнодорожных вокзалов не пострадал. Недалеко от Смоленского вокзала и вокзала на Зацепе были сброшены снаряды большой силы; на Каланчевской улице недалеко от Николаевского вокзала тоже разорвалась бомба большой силы. Но ни один снаряд не упал на вокзальной площади, и ни один из трех вокзалов, стоящих на этой площади, не пострадал от бомб.
Колоссальное здание телефона, громадное здание телеграфа и почтамта остались совершенно невредимы. Но что непонятно, так это то, что Кремль не получил ни одного снаряда. Казалось бы, первым делом надо было ждать разрушение Кремля. Он так заметен и обширен, что едва ли является большою трудностью сбросить на его территорию пару снарядов, а между тем в Кремль не попал ни один снаряд.
Так же наш громадный аэродром на Ходынке, кажется, первый должен был привлечь внимание немцев и послужить прекрасной целью для их снарядов, а между тем, не слышно, чтобы аэродром пострадал от немецких снарядов. От живущих в той местности я слышал, что несколько снарядов упало в ближайших к аэродрому поселках; но об попадании снарядов на аэродром слухов не было.

Девятая ночь прошла покойно. Москва, где возможно, залечивает свои раны. Идет усиленная работа по восстановлению пострадавших от бомб и огня зданий. Кипит работа на развалинах театра Вахтангова, который намерены вполне отремонтировать к новому году. Пострадавшие больницы приведены уже в порядок. Жилые дома тоже спешно ремонтируются, где ремонт возможен; а где дом сильно попорчен взрывом и огнем, там он просто сносится. Людей, получивших поражения во время бомбардировки, совсем не видно; все залечили свои раны.

Вчера немец опять вспомнил о нас. Гудок загудел ровно в полночь; отбой дан 2 ч. 55 м ночи. Стрельба была довольно энергичная, но очень далеко от нас. Только к концу посещения с крыши соседнего с нами дома затрещал пулемет, но сделав полдюжины выстрелов, смолк. Сильных взрывов не слыхал. Пожаров тоже заметно не было. Ночь была яркая, лунная, с несколько туманным небом. По газетным сведениям, в Москву сквозь заградительный огонь наших зенитных батарей прорвалось только 2 враждебных самолета, сбросивших некоторое число зажигательных и фугасных бомб, от которых пострадало три жилых небольших дома. По сведениям от очевидца, 12 зажигательных бомб упало на двор одного дома на Нов[ой] Басманной; двор этот граничит с передаточной линией Кур[ской] жел[езной] дор[оги]. Все эти бомбы были обезврежены. За сим несколько бомб упали на небольшие дома на левой стороне Сокольнического шоссе, не причинив большого вреда.

Начало учения в средних школах отложено до 1-го Октября. Говорят, что младшие классы функционировать в Москве не будут. Все эвакуированные дети будут учиться там, где они сейчас находятся.

С 1-го Сентября начали функционировать театры и увеселительные заведения. Почти все дают только дневные спектакли и только некоторые начинают свои представления [в] 6 ½ часов вечера. Мне непонятно, кем посещаются театры днем, когда все советские граждане заняты службой. Да вероятно и вечерние спектакли не много имеют посетителей по причине ожидания прилета немца, да и совершенная темнота городских улиц не многим нравится

Пон[едельник]. Вторая ночь без тревоги.
Уже некоторое время в Москве ощущается недостаток в белом хлебе хорошего качества; есть только полубелый; но хорошего качества белый хлеб выпускается в продажу чрезвычайно мало, а потому из желающих получить хороший белый хлеб у булочных создаются громадные хвосты, ожидающие возможно скорого привоза белого хлеба хорошего качества. Мясные полуфабрикаты появляются теперь в очень редких магазинах и в очень ограниченном количестве. Цены на них, конечно, невероятно высокие. Котлеты рубленые 2 р 25 к. Кусочек вырезки, величиною годный для утоления голода ребенка, 4 р 50 к. Сахара по дорогой цене нет. А месячная норма его едва хватает при весьма умеренном употреблении на 12 дней. Зелень есть, но далеко не разнообразная и не обильная. Кило капусты 2 р.; кило картофеля 1 р 50 к. С получением молока тоже затруднительно; хвосты огромные; дают не более одного литра по цене 2 р. Водки нет. Вино виноградное в магазинах заметно убывает, хотя пока еще есть. Чего еще много, так это чаю, какао и кофе. Ограниченная продажа керосина отменена.

Из-за стен Кремля глядят здание новых казарм и Окружного суда, старательно раскрашенные разнообразными колерами. Местами на Ильинке, Никольской, Варварке и Красной площади на поверхности земли проложили большого диаметра водопроводные трубы с частыми кранами; это на случай пожара. Раны, нанесенные зданиям бомбами, залечены; все здания отремонтированы.

Втор[ник]. Третья ночь без тревоги.
Сегодня в газетах помещены два распоряжения по гор. Москве:

1. С 23/IX на улицах и площадях Москвы возобновляется освещение; освещение будет прекращаться по сигналу воздушной тревоги.
2. Воспрещается въезд в Москву лицам, эвакуированным из города, впредь до особого распоряжения; лица, самовольно возвратившиеся в Москву, не будут прописываться милицией и не будут получать продовольственных карт. Это последнее распоряжение тяжело отзовется на обывателях Москвы, временно выехавших из опасения немецких налетов. А как же дети, отправленные родителями в колонии?

Среда. Вчера необычайно рано прилетел немец. Тревога началась [в] 9 ч. веч[ера] и отбой был дан около 2 часов ночи. Стреляли довольно оживленно в разных сторонах, но особенно в стороне Кремля; в этом направлении летело много снарядов нашей зенит[ной] ар[тиллерии]; а немцы эту местность сильно освещали ракетами. Освещение было весьма яркое. Сегодня говорили, что по-видимому немец нащупывал электрическую станцию на берегу Москвы-реки, но очевидно ее найти не мог; станция тоже декорирована, и ее трубы утонули в надстроенных временно стоках. Газеты сообщают, что только 2 самолета прорвались в город и сбросили несколько зажигательных и фугасных бомб незначительной силы, действие которых нанесло незначительный вред. Пожаров не было.

Пятница. Тревога вчера возвестила появление немца в 8 ч 20 м, но на этот раз была непродолжительна; все было окончено, и мы могли покойно спать в 10 ч. 30 м. На этот раз возможно допустить, что немецкие самолеты не были допущены в город. Стрельба была очень отдаленная, чуть слышная; прожекторы не бороздили небо; а в нашей округе была совершенная тишина и покой. В газетах сказано: огнем зенитной артиллерии вражеские самолеты были отогнаны.

Суб[бота]. Ночь прошла без тревоги. Немец вероятно посылал к нам свои самолеты, но они были отогнаны огнем наших батарей, т. к. ночью были слышны очень отдаленные пушечные выстрелы.

С молоком стало туго; дают не более 1 литра по 2 р. за л[итр]; а на рынке цена 4 руб. Белый хлеб хорошего качества попадает в булочные в весьма ограниченном количестве, а потому у булочных целые дни можно наблюдать бесконечные очереди желающих получить хороший белый хлеб, а не тот, полубелый плохой, который теперь получил право гражданства в Москве. Вот уже несколько дней совершенно исчезло сливочное масло всех сортов, а так же и русское и растительное. Сахара давно уже нет в продаже. Колбасные товары почти отсутствуют. В Гастрономе № 1 вчера я нашел только сосиски в очень небольшом количестве. Полуфабрикаты, очевидно, доживают свой век. Конфеты исключительно дорогие, а потому мало кому доступные. Фрукт никаких нет даже в Гастрономе № 1. Водка иссякла уже давно, и вина подходят к концу. Зелень — капуста по 1 р 50 кило, иногда порей и сельдерей; корнеплоды — картофель по 1 р 50 к кило; иногда морковь и репа. Рыба на этих днях совсем исчезла; есть только сельдь. Консервы распроданы; есть только крабы, которые по цене мало кому доступны. Приходится довольствоваться тем, что полагается по карточкам, а это далеко не удовлетворяет потребностей. Сегодня и хлеб стали выдавать по карточкам: половину порции белого плохого и половину порции черного. А всю полагающуюся по карточке порцию белым хлебом получить нельзя.

Четверть Театральной площади против трактира Тестова оцеплена канатом, за которым устроена целая выставка сбитых вражеских аэропланов, их частей и снарядов, которыми нас угощают немцы. У каната целые дни толпятся любопытные москвичи, дивясь на немецкие чудовища.

Приехавшие из Болшева рассказывают, что в эту ночь там была жестокая бомбардировка. Пострадали тамошние заводы, и много убитых и раненых. Думается, что и в Москве не мало пострадало людей в эту ночь. Это подтверждается большим количеством карет красного креста, которые я встречал сегодня в[о] время моего объезда Москвы.

Давно следовало записать, да все как-то забывал, что с первых дней бомбардировки Москвы станция метро у Мясницких ворот закрыта для публики. Посадки там нет. Желающим пользоваться метро предлагают направить свои стопы на станцию у Красных ворот или на станцию у Лубянской пл[ощади]. Дистанция и в ту, и [в] другую сторону огромного размера. А на Мясницкой посадки нет; там устроено убежище от бомб, и место выбрано правильно, ибо в этом месте метро проходит на большой глубине, и от бомб там совершенно покойно можно отсиживаться. Но доступ в это убежище для публики закрыт, и двери туда охраняются как с той, так и с другой стороны парой милиционеров, да еще с боков станционного павильона блуждает еще по одному милиционеру. Допускаются в это убежище только особо привилегированные лица*.
По газетным сведениям сбито 5 самолетов.

* Все другие станции метро открыты для публики во время немецких налетов, и москвичи широко пользуются ими, как укрытием от бомб и осколков. Для удобства спасающихся там предоставлены самые примитивные принадлежности для ночлега.